Служба распространения пресс-релизов.

А.ТРЕФИЛОВА: И Анна Трефилова.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: И как мы вам и обещали, к нам присоединяется майор Алексей Дымовский, герой последней недели, человек, о котором пишут и говорят очень много. Вот показывают мало. Впрочем, сейчас уже заработала интернет-трансляция на нашем сайте www.echo.msk.ru. Можно настроить сейчас фокус, чтобы наш гость был в самом центре кадра.

А.ТРЕФИЛОВА: Наш гость в фокусе, и можно посмотреть сейчас в глаза.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Ваши вопросы Алексею Дымовскому принимаются на SMS +7 985 970-45-45 и...

А.ТРЕФИЛОВА: Безусловно, будет включен телефон прямого эфира 363-36-59. В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Через минуту.

РЕКЛАМА

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: 8 часов и 9 минут, Алексей Дымовский, доброе утро.

А.ДЫМОВСКИЙ: Здравия желаю.

А.ТРЕФИЛОВА: Здравствуйте, Алексей.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Скажите, как правильно к вам обращаться? Майор милиции, бывший майор милиции?

А.ДЫМОВСКИЙ: Можно просто Алексей.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: «Можно просто Алексей». Ну, я думаю, что в дополнительных представлениях наш сегодняшний гость не нуждается. Ну, здесь же в студии находится еще один человек, который тоже работал в системе правоохранительных наших, контролирующих и наблюдающих, бывший заместитель прокурора города Ухта Григорий Чекалин. Григорий, добрый день.

Г.ЧЕКАЛИН: Здравствуйте.

А.ТРЕФИЛОВА: Здравствуйте.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Вы тоже выступали, тоже писали и тоже заявляли о злоупотреблениях. Ну что же? Давайте начнем с вопросов наших слушателей, на которые мы, в принципе, будем ориентироваться, в основном, в этом часе. Пишет нам Работяга – тут у всех ники довольно сложные, поэтому, если позволите, я не буду их упоминать: «Было ли какое-нибудь движение в вашу сторону со стороны тех, к кому вы приехали, чтобы рассказать о проблемах? Или вы все уже замяли?» Ну, речь о Путине, как я понимаю.

А.ДЫМОВСКИЙ: А, нет-нет. То есть ко мне через моего правозащитника обратились, ну, не знаю кто, правда, как представились, замминистра, как бы, попросил встречи. Я отказался.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Замминистра МВД?

А.ДЫМОВСКИЙ: Да, замминистра МВД.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: А почему отказались?

А.ДЫМОВСКИЙ: Ну, как бы, цель у меня встретиться с Путиным, и поэтому я, как уже повторял, повторюсь, до этого говорил я, что это цинично произойдет и некрасиво, если я пришел к директору, меня отправили к охраннику.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Может быть, все-таки, Алексей, лучше, извините, синица в руках, чем журавль в Белом доме?

А.ДЫМОВСКИЙ: Да я думаю, лучше синица в руках, чем утка под кроватью.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Кстати, пару дней назад я встречался, так, с одним заместителем министра внутренних дел. Ну, он критически оценивает то, что вы делаете, то, что вы говорите, и он сказал: «Ведь, у Дымовского нет фактов, у него одни эмоции». Дескать, чего с ним разговаривать.

А.ДЫМОВСКИЙ: Так, это он же сказал, а не я.

А.ТРЕФИЛОВА: А у вас есть факты?

А.ДЫМОВСКИЙ: А я говорю, что у меня есть фактура.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: А он не прав, замминистра этот?

А.ДЫМОВСКИЙ: Абсолютно.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Фактура. А почему мы пока не видели, не слышали этой фактуры? Ну, почти, за исключением двух или трех имен, которые вы называли в новороссийской милиции.

А.ДЫМОВСКИЙ: Ну, сейчас чуть-чуть немножко времени пройдет, я подработаю аудиоматериал. То есть я не хочу, как меня обвиняют, что я подставил своих пацанов – я никого не подставлял в своей жизни и подставлять не собираюсь. Я обработаю, уберу и оставлю только разговоры начальников.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Давайте теперь немножко в историю уйдем. Вы в милиции прослужили 10 лет.

А.ДЫМОВСКИЙ: Так точно.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Начали участковым где-то там на Дальнем Востоке.

А.ДЫМОВСКИЙ: Амурская область, город Свободный.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: В своем видеообращении, которое неделю назад появилось на Youtube вы, в частности, говорите о том, что милиционерам платят 14-15 тысяч рублей. Когда приходят молодые парни, они не очень по этому поводу печалятся, рассчитывают на калым. Но как же так можно: милиционер, чтобы был калым и так далее? Когда вы 10 лет назад шли на работу в милицию, разве вы тогда не знали, что людям в погонах у нас платят 10-15 тысяч рублей? Вы же сами пошли на это.

А.ДЫМОВСКИЙ: Ну, вы знаете, как бы, в то время у меня не было семьи и жил я с бабушкой.

А.ТРЕФИЛОВА: Ну, предполагалось же, что семья, видимо, будет, предполагали это?

А.ДЫМОВСКИЙ: Ну, молодой, романтика. Скорее всего, романтика всех влечет нас. Сначала нас влечет туда романтика.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: То есть не самое удачное материальное положение тогда вас устраивало, а сейчас вы уже по этому поводу пеняете нашим властям?

А.ДЫМОВСКИЙ: Нет, вы знаете, сейчас я просто посмотрел это все изнутри, как это все происходит. То есть кто-то живет в четырехэтажных домах и в домах, где пол вместо паркета сделан аквариумом, в котором плавают рыбы, а другие ютятся в общежитиях, отработав по 30-35 лет, как крысы.

А.ТРЕФИЛОВА: Вы 10 лет на это смотрели?

А.ДЫМОВСКИЙ: Да.

А.ТРЕФИЛОВА: Чего так долго?

А.ДЫМОВСКИЙ: Ну, я не знаю... Как бы, другие смотрят и по 50.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Вопрос, который касается вашего, извините, личного благосостояния, от предпринимателя из Тюмени: «На сколько тянет ваш перстень, в котором вы красовались во время съемки видеообращения к премьеру?» Извините, я просто зачитываю так, как это есть на сайте.

А.ДЫМОВСКИЙ: Да, да-да. Тянет? Ну, не знаю, тысячи 2 стоит или 2,5. Жена подарила на 32 года.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Я понимаю, откуда этот вопрос родился. Человек, который говорит о беспорядках в милиции, сам, похоже, успел озолотиться.

А.ДЫМОВСКИЙ: Ну, он дутый. Он дутый.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Вопрос дутый?

А.ДЫМОВСКИЙ: Нет.

А.ТРЕФИЛОВА: Перстень дутый.

А.ДЫМОВСКИЙ: Перстень дутый.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: А, то есть он не целиком из золота?

А.ДЫМОВСКИЙ: Нет.

А.ТРЕФИЛОВА: Здесь тогда давай по вопросам продолжим. Менеджер из Пензы спрашивает: «Откуда такая вера в Путина?»

А.ДЫМОВСКИЙ: Ну, вообще вера – она должна быть. У меня вера в Бога, а на Путина я надеюсь.

А.ТРЕФИЛОВА: Вы считаете, что Владимир Владимирович был не в курсе до вашего выступления, дел, которые происходят в МВД?

А.ДЫМОВСКИЙ: Я думаю, да, наверное. Потому что те генералы, которые предоставляют ему отчеты, они сами повязли в этом. И, как бы, я думаю, именно низ вот этот, самый низ – он не видел.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Ну вот смотрите, опять же, на сайте безработный из России пишет: «Неужели вы не понимаете, что Путин – один из создателей сложившейся системы правопорядка?»

А.ДЫМОВСКИЙ: Нет, я не понимаю этого.

А.ТРЕФИЛОВА: Ну а как? Вот эта самая вертикаль власти.

А.ДЫМОВСКИЙ: Нет, вы знаете, вот, когда он пришел к власти, президентом еще будучи, как бы, видно было, что человек пытается что-то сделать, именно по-мужски что-то, какие-то изменения пошли конкретные. Но до нас это не дошло.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Снова вернемся в ваше прошлое. IT-специалист из Петербурга просит рассказать историю вообще, как вы стали милиционером, причины выбора профессии, ну, кроме романтики. И по одному примеру из вашей жизни, когда вам было очень стыдно, что вы работаете в МВД и наоборот, по какому поводу испытывали гордость за свою профессию?

А.ДЫМОВСКИЙ: Ну, после армии пришел, как бы, пригласили работать в милицию, согласился, подал документы, подождал полгода. И, соответственно, прошел проверки все соответствующие.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Потому что другой работы не было?

А.ДЫМОВСКИЙ: Почему? Была. Я работал на заводе слесарем, получал больше, чем в милиции. Как бы, уважение на заводе было, меня собирались ставить заместителем мастера. На вагоноремонтном заводе в городе Свободном. Но когда позвонили мне с милиции, сказали так и так: «У нас освободилась должность участкового. Вы еще не передумали идти?» Я сказал: «Нет». Мне сказали: «Тогда вы с сегодняшнего дня работаете в милиции. Можете приходить, написать заявление».

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Получали какое-то специальное образование?

А.ДЫМОВСКИЙ: Да, я закончил школу милиции в городе Благовещенске.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Там у себя на Дальнем Востоке?

А.ДЫМОВСКИЙ: Да.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: И вот просят один пример, когда вам было очень стыдно, что вы работаете в МВД, и, наоборот, когда вы гордились тем, что вы милиционер.

А.ДЫМОВСКИЙ: Ну, вы знаете, гордился все 10 лет. Стыдно в некоторых случаях бывает, когда стоишь в строю, а тебя полковник, как бы, вроде бы человек с высшим образованием, начинает высказывать, что ты отмороженный, парень с севера. И это происходит при сержантах, при девушках-офицерах. Вот, стыдно становится от того, что ты ничего не можешь сделать. Я бы, знаете, обязательно бы с этим полковником бы как мужик просто поговорил. А сделать ты ничего не можешь.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Неужели в первые годы вашей службы не было случаев, когда бы вы получали приказ, вызвавший у вас сомнения с этической точки зрения, профессиональной или с точки зрения закона?

А.ДЫМОВСКИЙ: В первые годы – нет, как бы, это не сильно распространено, ну, у нас в городе, по крайней мере, в Амурской области.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: А вот я так понял по вашим видеообращениям, что подобным заражена вся наша правоохранительная система.

А.ДЫМОВСКИЙ: Она заражена. Но, вы знаете, где-то меньше, где-то больше.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: А когда впервые столкнулись с тем, что получаете какое-нибудь указание, явно противоречащее?

А.ДЫМОВСКИЙ: Я понял. В Краснодарском крае.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: То есть это сколько лет назад случилось?

А.ДЫМОВСКИЙ: В 2004-м я приехал, и где-то уже через месяца 3 меня поставили на такую должность, что через 3 месяца моей честной работы, когда я вылаживал, я понял, что я просто 0 здесь. И то, что бы я ни делал, это все скрывается начальниками и, как бы, я не стал видеть результатов своей работы. Когда я работал участковым, я видел – раскрыл преступление, помог бабушке, помог дедушке, нашел вора, посадил наркомана, который малолетних вовлекает в употребление наркотиков. А меня посадили сразу на статистику. То есть я начал считать, кто сколько сделал, я не видел конкретно своей работы. Не видел.

А.ТРЕФИЛОВА: Но тогда в 2004-м году вы выполнили этот приказ, ведь, я правильно понимаю? За который вам стыдно.

А.ДЫМОВСКИЙ: Что?

А.ТРЕФИЛОВА: В 2004-м году вы выполнили этот приказ?

А.ДЫМОВСКИЙ: Какой?

А.ТРЕФИЛОВА: Ну, какое указание вам там дали, вы говорите?

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Когда впервые с этим столкнулись.

А.ДЫМОВСКИЙ: Указание дали мне, когда я обратился к руководству, что надо изменить чуть-чуть работу участковых, там, не заставлять их дежурить, когда они работать должны на участках. Мне сказали, что «это не твое дело, у нас слишком много наказанных. План по наказуемости мы перевыполнили в этом году, – а это был октябрь-месяц. – Так что давай, сиди до конца года, а с нового года посмотрим, как мы это будем исправлять».

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: А вот смотрите, Алексей. Из ваших видеопосланий я так понял, что в милиции реально существует система галок, палок, когда требуют определенное количество раскрытых преступлений и тому подобное.

А.ДЫМОВСКИЙ: Да-да-да, 650-й приказ.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: А неужели у вас в Амурской области, когда вы были молодым милиционером, подобного не было? И вот те случаи, когда вы рассказываете – посадил того, задержал этого – что вы сажали только реально виновных людей, а не выполняли вот этот приказ пресловутый?

А.ДЫМОВСКИЙ: Нет. Я невиновных, как бы, у меня совесть не позволяла сажать. И там мне проще было.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Может быть, тогда вас уже должны были выгнать, извините, за профнепригодность?

А.ДЫМОВСКИЙ: Почему?

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Ну, если вы не выполняли план.

А.ДЫМОВСКИЙ: Нет, план я выполнял. Почему я не выполнял план?

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: А как вы выполняли этот план?

А.ДЫМОВСКИЙ: Так, можно же нормально работать и выполнять план.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Ну, если вам спускают сверху: «В течение ноября-месяца задержать 3-х грабителей».

А.ДЫМОВСКИЙ: Нет, там не так. Там идет палочная система – там не смотрят на преступления. То есть грабеж приравнивается к угрозе убийства – это 2 разные статьи и по ним разные наказания, и тяжесть грабежа намного тяжелее, чем угроза убийства.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Я понимаю. Это как в торговле пересортица: поступает товар один, а его выдают за другой.

А.ДЫМОВСКИЙ: Да, да-да. А у нас получается...

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Было просто указание на общее количество раскрытых преступлений?

А.ДЫМОВСКИЙ: Да-да-да. Вот смотрите, был разбой, подают эти сведения. Они начинают вниз спускать: «Как так? Почему у вас только одно преступление нераскрытое?» Тут же вытаскивают какую-нибудь карточку, какую-нибудь явку с повинной из тюрьмы, и получается, что разбой перекрывает какая-то кража. И уже подают: «Вот, видите, у нас есть раскрытое преступление и есть нераскрытое». Один минус один получается ноль.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Интересная система. Вам пришлось еще и математикой тогда заниматься в полном объеме.

А.ДЫМОВСКИЙ: У меня неплохо с математикой, да.

А.ТРЕФИЛОВА: Смотрите, Алексей. Вот у меня такой вопрос. Вас много обвиняют после ваших обращений, что это абсолютно личная ваша обида. Это личная ваша обида?

А.ДЫМОВСКИЙ: Нет, вы знаете, вот меня обвиняют. Я обратился к президенту о том, что коррупция и вся эта система, ну, как бы, собрана...

А.ТРЕФИЛОВА: Но у вас же личный мотив был, правда, там?

А.ДЫМОВСКИЙ: Нет, это было последней каплей. Вы не понимаете, это было просто последней каплей.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Ну вот студент, например, пишет: «Как бы сложилась ваша судьба, если бы вам дали тот злополучный больничный?»

А.ДЫМОВСКИЙ: Да не в больничном дело. Когда у меня у ребенка по указанию полковника милиции забрали компьютер, она стояла, плакала девочка 6 лет. И она спрашивала: «Папа, а почему так происходит? Ты же милиционер тоже. Почему у нас милиционеры забрали мой компьютер?» Вы знаете, я не нашел, что ей ответить. Вот, реально. Вот это и было уже последней каплей.

А.ТРЕФИЛОВА: Это когда вы на работу компьютер принесли, и вас попросили его оставить?

А.ДЫМОВСКИЙ: Да-да, принес и потом назад его начал выносить, да. Вы знаете, мне до сих пор стыдно перед... Ладно.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Скажите, я пытаюсь понять, что вас сподвигло на эти действия. Потому что мнения и оценки высказываются сейчас разные. И у некоторых людей создается впечатление, вот, например, Юлия Латынина об этом так, довольно прямым текстом написала в своей статье в «Еже»: «Самое поразительное в видеовыступлении майора Дымовского – это полное отсутствие в его картине мира такой категории как граждане. Вот для Дымовского, - пишет Юлия Латынина, - есть только 2 категории людей – начальники, которые его обидели, и Путин, который решит его проблемы». Смотрите, вот я пытаюсь понять: что вас, в принципе, больше не устроило? То, что вы, вроде, стараетесь честно выполнять свою работу, а начальство не ценит и, более того, создаются разные препоны и очень тяжело выживать? Или вы считаете, что система наша милицейская, правоохранительная – она не справедливая, она ущемляет права граждан и вы против этого выступаете? Потому что это 2 разных, в общем, момента.

А.ДЫМОВСКИЙ: Я понял. Это не 2 разных момента. Почему 2 разных момента? Из-за того, что у нас происходят все беззакония в милиции, мы также начинаем относиться к гражданам. То есть это не наша прихоть, не прихоть тех ментов, которые землю топчут. Получается отношение к гражданам и между обществом, и милицией возникает грань. И эту грань, вот знаете, сейчас много сообщений читаю – последнее сообщение пришло «Я мусоров ненавижу. Я сижу в тюрьме, меня посадили по беспределу менты. Но тебя, мужик, я уважаю». Многие сбрасывают сейчас сообщения, что, наконец-то, мы увидели, что есть в милиции порядочные люди, мы теперь поверили в нее.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Но разве эти порядочные люди не появляются, извините, только из-за того, что у них проблемы с переработкой, соответствующей оплатой, с тем, что их плохо лечат и так далее?

А.ДЫМОВСКИЙ: Они появляются, они есть. Но, как бы, высказать это не дает именно вся эта система. Понимаете? Я не за то, чтобы сломать эту систему, - нет, она сломана давным-давно. Ее надо просто лечить. Вот, как, знаете, машина – колесо проколото, заклеили, поменяли. Но если двигатель стуканул, то двигатель надо выбросить и поставить новый. Эту машину просто надо отремонтировать, чтобы именно доверие народа было к милиции. Если будет доверие и каждый будет выполнять закон, пускай он генерал... Почему? Генералы же тоже, у них существует присяга, субординация к подчиненным. Почему они не выполняют? Почему они ездят в тонированных машинах, а я, как оперативник, который общаюсь со своими агентами, мне надо ездить в аквариуме?

А.ТРЕФИЛОВА: А как вы представляете реформирование этой системы? Чистка рядов?

А.ДЫМОВСКИЙ: Нет, зачем чистка рядов?

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Или просто улучшение материального, социального обеспечения работников милиции?

А.ДЫМОВСКИЙ: Мы не должны зависеть – вот, милиция – мы не должны зависеть от политики. Нас впрямую поставили в политику, загнали в нее. Мы решаем чьи-то проблемы. Чьи-то, но не народа. Проблемы генералов. Мы же присягали на верность народу. А получается, что генералы думают, что мы присягнули им. Мы же не рабы их.

А.ТРЕФИЛОВА: Здесь, вот, вас спрашивают, почему вы сразу не уволились из МВД? Это технолог из Москвы.

А.ДЫМОВСКИЙ: А зачем?

А.ТРЕФИЛОВА: Ну, как только вы увидели, что такая система. Можно в ней работать так, как вы хотите?

А.ДЫМОВСКИЙ: Вы знаете, я люблю свою работу, вот, от всей души. Вот, если б не было бы так, что меня засветили на всю страну, я бы пошел дальше работать оперативником.

А.ТРЕФИЛОВА: Нет, подождите. Это вы сами засветили себя на всю страну.

А.ДЫМОВСКИЙ: Ну, не ожидал я такого, что раскидают мою фотографию. Как бы, вот, просто тащусь по своей работе, готов сутками работать.

А.ТРЕФИЛОВА: Ну, по-моему, вы на это как раз жалуетесь, что сутками вас заставляют работать.

А.ДЫМОВСКИЙ: Да нет, пускай ко мне отнесутся нормально за эти сутки. Пускай мне их оплатят, к примеру, так, чтобы я мог, получив отгул, пойти со своей семьей просто погулять по берегу моря. А когда тебя после 3-х суток беспрерывной работы дают выходной «На, отдохни», как подачку. И ты приходишь домой и нет, чтобы поговорить с женой и с ребенком поиграть, ты реально падаешь и спишь. И просыпаешься утром уже.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Я хочу обратиться к нашим радиослушателям, потому что мы запланировали одно электронное голосование. И вопросы сформулировали примерно так – это нас возвращает к предыдущей части разговора с Алексеем Дымовским. Для чего или почему, на ваш взгляд, наш сегодняшний гость пошел, условно это назовем, раскрытие порядков, царящих в нашем МВД. Ну вот, сделал то, что он сделал. Почему? Ради чего? Для чего? 2 варианта. Вот, ради общественных интересов, то, на что я пытался вывести Алексея. Или, скорее, в личных целях – ну, не корыстных целях, а, вот, забота о том, на что, в принципе, у нас по Конституции имеет право каждый гражданин – социальная защита, медицинское обеспечение, достойная зарплата, хорошие условия работы и так далее – не только, там, для себя, но и для своих коллег-милиционеров. И если вы считаете, что Алексей Дымовский на все это пошел, действительно, ради общественных интересов, пытаясь их защитить и обеспечить, позвоните по телефону 660-06-64.

А.ТРЕФИЛОВА: Ну, а если вы считаете, что в личных целях вот то, что Володя расшифровал, 660-06-65.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Голосование пошло. Вопрос от нашего слушателя из Рязани, он – председатель правления ТСЖ: «Алексей, как относятся в милицейской среде к жестким силовым мерам воздействия на мирные, малочисленные пикеты, акции, митинги оппозиции? Хотелось бы услышать по этому поводу ваше мнение». Как я понимаю, в самом Новороссийске подобные разгоны бывают не часто, но в других регионах это случается – вы, наверное, об этом знаете?

А.ДЫМОВСКИЙ: Я, как бы, присутствовал при этом, когда пикеты, которые выступают за то, что рассказывают права граждан и что они не должны бояться милиции. И при этом все равно идет давление как и спецподразделений, так и милиции. Идет давление на этих демонстрантов. Хотя, я читал вот эту книжку «Как себя вести с сотрудником милиции» - там все правда написана, просто простая правда. А их пытаются задавить. Почему давят правдой народ? Я не могу до сих пор это, правда, понять. Если правда – это нормально, должны же все хорошо жить. Я не против богатых, я за то, чтобы бедных не было.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Скажите, а сотрудники милиции это делают с удовольствием?

А.ДЫМОВСКИЙ: Нет.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Без удовольствия?

А.ДЫМОВСКИЙ: Да.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Мне показалось, и там я, знаете, часто хожу сам на эти митинги, акции. Мне кажется, что они кайф определенный ловят при этом. Нет?

А.ДЫМОВСКИЙ: Да нет, я не скажу, что это кайф. Ну, может быть, я ошибаюсь.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Алексей Дымовский в прямом эфире радио «Эхо Москвы», до перерыва еще несколько ваших вопросов. Я тут потерял. Потому что 20 страниц ваших вопросов на сайте «Эхо Москвы».

А.ТРЕФИЛОВА: Ну, я только скажу, что после кратких новостей мы уже вклЮчим телефон и еще SMS почитаем.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Или даже включИм – может быть, он так будет лучше работать, если мы его включИм на самом деле. Сейчас, знаете, я тогда своими словами переведу тут вопрос, который наши слушатели задавали. Сервисный IT-инженер, Можайск, соответственно, Подмосковье, вопрос такой: «Как сегодня на различных выборах голосуют в РУВД? Есть ли какой-то нажим со стороны начальства или прямое указание, за кого и как голосовать?» Интересно же.

А.ДЫМОВСКИЙ: Нажим.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Есть нажим?

А.ДЫМОВСКИЙ: Прямого указания нет, как бы, советуют за кого голосовать.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Ну, это не нажим, это рекомендация.

А.ТРЕФИЛОВА: Ну, а проверяют потом или просто...

А.ДЫМОВСКИЙ: Ну, вы знаете, рекомендация – вообще-то рекомендуют, когда за столом сидят. А когда перед строем говорят.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Даже вот так? На разводах перед строем?

А.ДЫМОВСКИЙ: Да, бывает.

А.ТРЕФИЛОВА: Подождите. Но не проверяют же потом, за кого проголосовали? Как это проверишь. Мало ли что перед строем скажут – я пойду, за другого проголосую.

А.ДЫМОВСКИЙ: Я не пошел голосовать за губернатора, а меня должны были ждать на этом избирательном участке.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Кто?

А.ДЫМОВСКИЙ: Ну, тоже дежурят и у всех списки.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Вот дисциплина военная.

А.ДЫМОВСКИЙ: И у нас у всех, ну, мы дежурили, на разных избирательных участках дежурили...

А.ТРЕФИЛОВА: То есть они отмечают, кто пришел?

А.ДЫМОВСКИЙ: ...И если ты дежуришь не на своем избирательном участке... Нас за неделю до этого специально подняли в субботу всех и мы все написали открепительные талоны. Все. Чтобы каждый из нас проголосовал. То есть, ну, как строем, знаете? Если сказали «В ад» - пошли в ад, сказали «В рай» - пошли в рай.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: И все покорно это делают, Алексей?

А.ДЫМОВСКИЙ: Да. Ну, у меня только.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Там же вопрос у этого человека: «А за кого? За какую партию? За каких кандидатов в президента лично вы голосовали?»

А.ДЫМОВСКИЙ: Вы знаете, я ни за какие партии не голосую. Мне не то, чтобы это безразлично. Я некоторых поддерживаю, некоторых нет, и поэтому я не голосую за партии.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: То есть вы не занимаете активной гражданской позиции?

А.ДЫМОВСКИЙ: Мне политика, понимаете... Для меня главное, чтобы я видел свой результат работы и улыбающиеся лица граждан.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Подождите, а неужели вы даже за Путина не голосовали?

А.ДЫМОВСКИЙ: За Путина голосовал.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Вот! Значит, есть аргумент в пользу того, чтобы глава правительства с вами встретился. Алексей Дымовский, майор милиции из Новороссийска. Или просто Алексей Дымовский в прямом эфире радио «Эхо Москвы». Продолжим разговор через 4 минуты.

НОВОСТИ

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: 8 часов 35 минут, сегодня наш гость Алексей Дымовский и ваши вопросы, добро пожаловать. 363-36-59 – телефон прямого эфира. Давай сразу включим?

А.ТРЕФИЛОВА: Давай.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: И послушаем. Возьмите наушники, пожалуйста, Алексей. Сейчас, секундочку. Давайте.

А.ТРЕФИЛОВА: Доброе утро, здравствуйте, вы в эфире. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Алло?

А.ТРЕФИЛОВА: Здравствуйте. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня зовут Майя Иванна, фамилия моя Артемова.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Слушаем вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Я за этого милиционера. Потому что я в такой ситуации сама нахожусь. Была в правительстве, и Путина...

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Майя Ивановна, простите, ради Бога, вы о чем-то хотите спросить Алексея? Майя Ивановна?

СЛУШАТЕЛЬ: Да. И правильно он говорит: везде все закрыто.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: А спросить о чем-то хотите нашего гостя?

СЛУШАТЕЛЬ: Гостя спросить? Я просто хочу сказать, он прав!

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Услышали мы это. Спасибо большое. Вообще, желательно, чтобы какие-то вопросы задавали. То, что идет поддержка, я даже эти смски пропускаю, потому что это более-менее очевидно. Я думаю, что Алексей и сам получает такое большое количество сообщений от самых разных людей.

А.ТРЕФИЛОВА: Подожди, у нас звонок еще один. Давай попробуем?

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Хорошо, давай.

А.ТРЕФИЛОВА: Доброе утро. Здравствуйте, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Меня зовут Геннадий Ильич, я немножко уже пожил, мне скоро 70. Я хочу сказать Алексею, что, вспомним Горького, «безумству храбрых поем мы песни». Я за него, безусловно.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Геннадий Ильич, простите, ради Бога. Кроме комплиментов что-нибудь есть?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, не комплименты. Я хочу сказать, что, дело в том, что беспорядок не только в милиции, а армия? А вообще в обществе?

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Геннадий Ильич, спасибо большое. Все-таки, наш сегодняшний гость не красна девица, хотя, я думаю, после этих слов он сильно покраснеет.

А.ТРЕФИЛОВА: Ну, мне кажется, уже покраснел.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: А, может быть, за неделю привык.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Давайте тогда к вопросам снова по сути обратимся. «Алексей, - пишет нам служащий. – Вы сообщили, что работникам ОВД Новороссийска запретили общение с вами, да?»

А.ДЫМОВСКИЙ: Да.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Так. «В какой форме было сделано это запрещение? В устной, в приказе, под расписку?»

А.ДЫМОВСКИЙ: Да не, в устной, конечно. Кто ж приказ такой отдаст?

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Ну да, потом бумажка где-нибудь выплывет.

А.ДЫМОВСКИЙ: Да-да.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: А потом вы с этой бумажкой придете к премьер-министру Путину.

А.ДЫМОВСКИЙ: Единственное, мне кто позвонили за последний день, это Василий Александрович Бородаев и Федоров Максим. Большая благодарность им. Как бы, не побоялись. Потому что начальство говорит, что я пишу всех на диктофон и передаю потом в прессу это. Ну... Низко так, такими способами действовать.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Вопрос от служащего из Санкт-Петербурга: «Почему вы не выкладываете в интернет 150 часов записи компромата? Боитесь?»

А.ДЫМОВСКИЙ: Нет, я не боюсь. Я вам объясняю: я их обрабатываю. Я не буду простых милиционеров, как мне говорят, что слова поддержки я писал, как бы, прослушки получается, да? Я не хочу. Нормальные мужики, работают. Они высказали мне это где-то в курилке и все. Но я заходил в ОВД просто, включал диктофон.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: А зачем вы это делали, Алексей?

А.ДЫМОВСКИЙ: Как зачем? Мне же надо было какую-то фактуру.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Но подождите. Я прихожу на работу – мне может что-то нравиться, не нравиться – но я не ношу с собой диктофон, чтобы записывать своих коллег или своего начальника.

А.ДЫМОВСКИЙ: Ну, вы знаете, я уже готовился к этому и как опер, как бы, довольно-таки часто работаю с диктофоном, поэтому мне привычно.

А.ТРЕФИЛОВА: Здесь есть несколько вопросов про реформу МВД. Например, нам пишет служащий из Москвы: «Как вы считаете, пойдет ли на пользу всей системе МВД отставка Нургалиева?» Здесь же предприниматель из Ростова-на-Дону: «Понимаете ли вы, Алексей, что серьезная реформа МВД связана с серьезным сокращением штата? Что делать с уволенными?» И программист из Перми: «Как изменить милицию к лучшему? И что вы думаете, что бы мог сделать премьер-министр, по вашему мнению?»

А.ДЫМОВСКИЙ: По одному можно?

А.ТРЕФИЛОВА: Отставка Нургалиева поможет как-то решить эти вопросы?

А.ДЫМОВСКИЙ: Вы понимаете, вот мое мнение – Нургалиев не при чем. Вот, ему приносят, принесли положили эту справку, что в Новороссийске хорошо. Он же не ездил туда сам.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: А рыба не гниет с головы, Алексей?

А.ДЫМОВСКИЙ: Ну, понимаете, смотря какая рыба, наверное.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Мне кажется, любая.

А.ТРЕФИЛОВА: Но вам не кажется странным, простите, Алексей, что так интересно получается, что какое-то у нас странное руководство, которое ничего не знает. Путину не докладывают, Нургалиев не при чем. Мне кажется, это их прямая обязанность быть в курсе, ездить и знать.

А.ДЫМОВСКИЙ: Я думаю, скоро да, они поднесутся к этому с положительными эмоциями.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Тут кто-то пишет: «Какой вы наивный человек, Алексей».

А.ДЫМОВСКИЙ: Ну вот такой вот, уж извините, конечно.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Еще несколько вопросов, кстати, тоже политического свойства, совершенно неожиданный вопрос. Не думал, что кто-то об этом вас спросит, но все же. Аналитик-медиатор: «Как вы отнеслись к присвоению звания генерала-майора милиции Рамзану Кадырову?» Ну, типа, коллегой вашим стал.

А.ДЫМОВСКИЙ: Вы знаете, чего-то даже не слышал об этом.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Президентский указ. Рамзан Кадыров теперь генерал-майор милиции. Специальное звание.

А.ДЫМОВСКИЙ: Раз назначили, значит, заслужил. Я ему не давал.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: А вы считаете, что он заслужил? Нет, ну, интересно же.

А.ДЫМОВСКИЙ: Кадыров – это который в Чечне, да?

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Да, начальник Чечни.

А.ДЫМОВСКИЙ: Не знаю... Да я не лезу в политику, мне политика абсолютно до одного места. Я даже не знал про это.

А.ТРЕФИЛОВА: Вы знаете, как говорил Черчилль: «Вы не занимаетесь политикой, политика займется вами рано или поздно». В принципе, все, что вы сейчас делаете, это так или иначе уже политика.

А.ДЫМОВСКИЙ: Да это да, понимаете, может быть, политика. Но в последнее время, знаете, тенденция какая выросла? Что меня пытаются где-то скомпрометировать, журналисты пытаются, некоторые от вас даже звонили, представлялись «Эхом Москвы» - это хорошо, что товарищ мне, как бы, проверил, что такой сотрудник у вас не работает. Какая-то Люба звонила и говорила.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Любы у нас нет.

А.ДЫМОВСКИЙ: Ну, извиняюсь, конечно.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Хорошо. Несколько таких вопросов. Смотрите, тут теория заговора: «Можете ли вы честно сказать, - это я с сайта нашего читаю, - что вас кто-то подтолкнул на этот шаг? Кто стоит за вами?» И еще один вопрос в ту же степь: «Вы уверены, что вас не используют втемную для воздействия на первое лицо?»

А.ДЫМОВСКИЙ: Нет, вы знаете, никто ж не знал про это. Я думаю, сразу же никто ж не думал, что вот это все будет. И как бы...

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Нет. Вас могли попросить – я не говорю о ЦРУ или МИ-5. Кто-то из российских политиков мог вас использовать для того, чтобы, например, развернуть кампанию против Нургалиева или, упаси Господь, самого Владимира Путина. Чтобы дискредитировать наши правоохранительные органы.

А.ДЫМОВСКИЙ: Я понял. Если бы меня попросили, я думаю, из политиков, то я бы не приехал бы сюда с плюс 20-ти в 0 градусов в одной рубашке. И у меня мои товарищи также, мы приехали в одних рубашках сюда. Приехали, здесь мне уже помогли пенсионеры – кто-то куртку дал, кто-то шапку, пока остальные мои вещи жена не передала. Я думаю, мне бы, наверное, проплатили бы тогда хорошо бы.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: То есть никто за вами не стоит? Это ваш персональный искренний шаг?

А.ДЫМОВСКИЙ: Самое главное, за мной стоит Россия – мне этого хватает.

А.ТРЕФИЛОВА: Вы, действительно, искренне рассчитываете, что Путин с вами встретится?

А.ДЫМОВСКИЙ: Да. Мне вчера пришла смска, люди ложат мне на баланс на телефон, пришла смска, там 9 рублей кто-то мне выслал.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Хорошо. Вопрос от политолога из Москвы: «Собираетесь ли вы каким-то образом идти в политику?»

А.ДЫМОВСКИЙ: Нет.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Почему?

А.ДЫМОВСКИЙ: Зачем?

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Можно же использовать, Алексей, политические ресурсы для борьбы за те цели, о которых вы нам говорите. Одиночка ничего не сделает.

А.ДЫМОВСКИЙ: Какой одиночка?

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Даже если этому человеку одному, кто-то на интернет-сайте назвал вас «майором Вихрем». Замечательный образ. Даже если ему шлют письма тысячи людей со словами поддержки. А если вы могли бы опереться на какую-то политическую силу, какую-то партию, общественное движение, вам было бы легче добиться того, о чем вы желаете, мечтаете?

А.ДЫМОВСКИЙ: Нет. Почему я, вот, вы говорите, один? Вот, например, Григорий Чекалин сидит. Так, появляются новые и новые. Меня обвиняют, некоторые говорят, что сумасшедший. Так что получается? Вся Россия сумасшедшая?

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Сейчас, Григорий, у меня тогда к вам вопрос. Напомню, это бывший заместитель прокурора города Ухта. А вы почему ушли из структуры?

Г.ЧЕКАЛИН: Ну, у меня немножко другая история. Я, будучи действующим заместителем прокурора, дал показания в суде о том, что материалы уголовного дела в отношении конкретных лиц сфальсифицированы. Что сидят невиновные.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Это тот самый пожар, да?

Г.ЧЕКАЛИН: Да, тот самый пожар. Что сидят невиновные люди. Ну и, соответственно, поймите, какая была реакция моего руководства. Я тоже 4 месяца находился на больничном, потом уволился по собственному желанию, если так можно назвать.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: А чего не боролись?

Г.ЧЕКАЛИН: Почему «не боролись»? И сейчас.

А.ДЫМОВСКИЙ: А как бороться-то?

Г.ЧЕКАЛИН: Нет, здесь вопрос такой немножко...

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Нет. Когда вы были на службе, почему не боролись? Ну, если у вас не получилось, если у вас на руках были документы, что материалы сфальсифицированы. Кто как не зампрокурора города мог бы решить этот вопрос?

Г.ЧЕКАЛИН: А здесь очень интересный момент. Вы поймите, я то, о чем мы говорили уже, там, и с представителями СМИ, и доказывал я это и в суде, я вообще в состав этой следственно-оперативной группы входил, которая расследовала это уголовное дело. На тот момент когда оно расследовалось, задача была направить это уголовное дело в суд – это было понятно. Дело находится на контроле президента, генерального прокурора. И отдавал я себе прекрасно отчет в том, что если на стадии следствия сказать о том, что материалы уголовного дела сфальсифицированы и, зная поставленную задачу направить это дело в суд и поставить точку в этом громком деле для нашей республики, о котором я говорю, то банально все переделывается, фальсификации исправляются. Меня как человека, не согласившегося и который пошел вразрез с системой, просто оттуда убирают. В итоге невиновные все равно будут осуждены. Поймите, когда дело в суд направлено...

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: А наверх? Есть республиканская прокуратура, есть окружная по Северо-Западному округу, есть, в конце концов, Генеральная прокуратура.

Г.ЧЕКАЛИН: Еще интересней. Весь вопрос в том, что, говоря о системе, нельзя делить ее на прокуратуру города Ухты, прокуратуру республики, прокуратуру Северо-Запада и Генеральную. Это одна.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Все одинаковые?

Г.ЧЕКАЛИН: Все одинаковые. Все абсолютно одинаковое. Дело находится в суде и, поймите, эффект от этого был. Оно находится на столе у суда. Сидят трое профессиональных судей Верховного суда республики Коми. И ни следователь, ни надзирающий прокурор уже не могут залезть в это дело. И когда я прихожу в суд и даю показания, и говорю, вот эти доказательства сфальсифицированы, суд проводит экспертизы и мои слова подтверждаются. Что привело к вынесению первого оправдательного приговора, эти молодые люди были оправданы 3-мя профессиональными судьями. Суд тогда не принял ни одного доказательства стороны обвинения, вынес частное определение, в соответствии с которым нужно было сажать всю следственную группу.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: А потом заменили суд?

Г.ЧЕКАЛИН: Потом Верховный суд отменяет, направляет на новое рассмотрение, и Верховный суд в новом составе выворачивает приговор наизнанку, говоря о том, что и я врал, говоря о том, что сотрудники милиции, которые фальсифицировали дело, честные и порядочные люди, сейчас уже делят награды за это дело. Вот в чем дело.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: После той бучи, которую, ну, там вы устроили, извините за это слово «буча», как вы думаете, у вас есть шанс еще в какие-нибудь официальные структуры устроится?

Г.ЧЕКАЛИН: Вы знаете, устроиться в официальные структуры, наверное, вряд ли. Просто сейчас я...

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: То есть на вас смотрят как на прокаженного, что ли, уже?

Г.ЧЕКАЛИН: Ну, вы знаете, да. Наверное, враг системы или предатель корпоративных интересов прокуратуры, то есть вот так.

А.ТРЕФИЛОВА: Ну а вот, кстати, по поводу системы. Вы когда – и к Але